Сегодня в парке мне повстречалась трогательная и задумчивая пара бомжей. Как и положено, они были одеты в подобранную с помойки одежду шестидесятых годов. На его ногах были примотанные бечевкой кроссовки, которые носил видимо еще Александр Белов. Она прижимала к груди рваный пакет, в котором особеннно выделялся обгрызанный (кем-то или голубями) батон. Они сидели на скамейке и пили что-то из маленького пузыря. Я старался сесть так, чтобы меня не накрывало их мощное амбре. Через пару минут я услышал странный звук. Звук мобильника или навороченного будильника. Посмотрев на бомжей (а звук исходил от них), я увидел, что мужчина поднимает руку и смотрет на часы "Сейко" навороченные, баксов за триста. На них играл будильник. Бомж посмотрел на свою подругу и, вздохнув, сказал: "Теперь надо спешить, а то не успеем, бля!". Я понял, что в больших городах меняется ритм жизни.
Надпись на дверях мужского туалета в институте: "Господа-студенты! Убедительная просьба не бросать бычки в унитазы!" и мелким почерком карандашом приписано: "А то их потом трудно раскуривать".
Артиста негритянского джаза спрашивают: - Все ли у вас негры? Он отвечает: - Кроме меня и Льва Абрамовича - все евреи.
Шутка юмора
Приезжает католический епископ в задрыпанную деревню к местному священнику на проверку. Пока все проверил - стемнело, возвращаться неохота, он и говорит священнику: - Можно я у тебя переночую? - Да, но знаете, у меня очень маленькая комната. - Это не проблема. - Да, но знаете, у меня только одна кровать. - Поместимся как-нибудь. И пошли они спать. Наутро, только петух пропел ку-ка-ре-ку, священник, сильно хлопая епископа по заднице: - МАНЬКА, ВСТАВАЙ КОРОВУ ДОИТЬ! Епископ, медленно поворачиваясь: - ГРАФИНЯ, ЧТО ЗА МАНЕРЫ?
